Экспериментальная археология в России и странах мира

Мечтой многих любителей старины является путешествие в прошлое. Машины времени пока не существует, но прикоснуться к прошлому возможно с помощью экспериментальной археологии. Цель экспериментальной археологии – проверка научных гипотез или предположений с помощью эксперимента. Методы данного направления археологии включают моделирование археологических артефактов или изготовление аналогов (реплик) предметов прошлого по археологическим образцам; реконструкцию сооружений и поселений, обнаруженных при раскопках; воспроизводство технологических процессов; воспроизведение условий жизни человека прошлого.

По мнению учёных, археологическое экспериментирование возникло вместе с археологией, но сам термин вошёл в научный обиход в середине XX века, получив также названия «эмпирическая археология», «имитационное моделирование», «копирующая археология». Эти названия отражают метод, положенный в основу эксперимента: опыт, имитацию или копирование. К примеру, часто исследователи работают не с самим артефактом, а с его копией, моделью. Так, морские походы норвежца Тура Хейердала (1914-2002) совершались не на древних судах, а на модели судов, построенных его командой по образцам прошлого.

Живая археология и экспериментальная археология

В последнее время большое распространение получила «живая археология» или историческая реконструкция. Данный метод воспроизводства прошлого часто путают с экспериментальной археологией, хотя методы их работы различны: при проведении археологических экспериментов требуется строгое соответствие условиям изучаемой археологической эпохи, в то время как при исторической реконструкции допускается применение современных инструментов и технологий. Экспериментальная археология моделирует отдельные предметы или процессы, а при реконструкции создаётся целостная картина быта или событий прошедших времён.

Точных критериев для разделения исследовательских направлений в экспериментальной археологии научный мир пока не выработал, поэтому в настоящее время понятия смешиваются. Примером такого смешения является появившиеся на Западе движение флинтнеппинга (от англ. flint – кремень, knap – дробить камень): сторонники данного направления при моделировании технологических процессов древности используют современные инструменты.

Истоки экспериментальной археологии

Первые археологические эксперименты были проведены в XVII веке. Первоначально исследователи шли по пути имитационного изготовления предметов древности, преимущественно, каменного и бронзового века. Немецкий учёный Альберт Роде (1682-1724) создал модель каменного топора, его соотечественник Якоб фон Медлен (1659-1743) – керамический сосуд. В XIX веке в Германии археолог Отто Тишлер (1841-1891) вместе со своими коллегами продемонстрировал опыт сверления кремня с помощью деревянного сверла и песка. В 1930-е годы появились первые реконструированные поселения древних людей (Боденское озеро, Швейцария) и моделирование образа жизни первобытного человека (Познань, Польша).

Расцвет экспериментальной археологии пришёлся на 1960-70-е годы, когда при моделировании археологических объектов стали применяться научные методы. В СССР основоположником экспериментальной археологии является известный археолог Сергей Аристархович Семёнов (1898-1978). В созданной им экспериментально-трасологической лаборатории впервые был применён метод трасологической экспертизы артефактов (трасология – наука о следах). В лаборатории С.А. Семёнова с помощью специального оборудования были исследованы следы, оставленные на каменных орудиях при рубке деревьев или при обработке изделий. Исследования подтвердили догадки учёных о технике создания ручных рубил, кремневых наконечников, кинжалов из кости, функциональном предназначении каменных орудий и о том, как их использовали древние работники. Результаты экспериментов были обобщены в книге С.А. Семёнова «Первобытная техника», вышедшей в 1957 году и ставшей популярной среди археологов всего мира.

Сейчас, помимо изучения артефактов, учёные стали уделять внимание поведению древнего человека, пытаясь понять образ его мыслей – моделирование его поведения экспериментальным путём требует совместных усилий археологов, историков, антропологов, этнографов и психологов. Проведённые опыты показали, что человеку прошлого требовалась большая концентрация внимания и большее количество времени для изготовления даже простейшего орудия труда.

В настоящее время для проведения экспериментов исследователи используют математические методы и методы компьютерного моделирования, что значительно расширяет возможности экспериментальной археологии. Несмотря на общее признание значимости эмпирического опыта в археологии, экспериментальная археология в нашей стране пока считается вспомогательным направлением, субдисциплиной, причём тематика научных исследований в большей степени посвящена каменному и бронзовому векам.

Экспериментальная археология на материалах Древней Руси

Несмотря на недостаточное внимание к данному направлению со стороны научного сообщества, экспериментальная деятельность по древнерусской археологии ведётся, ею занимаются как специальные лаборатории, так и отдельные учёные и группы энтузиастов.

Опытным путём изучаются изготовление керамики, технологии получения металла и методы строительства судов. Проводятся реконструкция костюма и жилища древнерусского человека, создаются музеи под открытым небом.

Изучение технологических процессов

Много экспериментов проводится на местах. Так, в 2011 году в селе Истье (Рязанская область) в рамках Международного фестиваля «Секреты средневековых кузнецов» проводилось опытное получение металла из местной руды. Эксперимент проводили В.И. Завьялов, доктор исторических наук, представитель Института Археологии РАН и М.А. Раткин, член Союза кузнецов России. Домница была выложена М.А. Раткиным по правилам древнерусских кузнецов, плавка производилась сыродутным способом. Из 25 килограммов луговой руды получили 2, 5 килограмма кричного железа (губчатого железа в смеси со шлаком) и таким образом было доказано, что в данной местности в средние века существовали рудоплавильные мастерские.

С 1990 года работает самарская экспериментальная площадка по изучению навыков труда, с помощью которых делалась керамика в древней и средневековой Руси. Консультантами по проведению эксперимента являются учёные Института археологии РАН и представители вузов Самары. Результатом работы является составление эталонных коллекций гончарных изделий.

Традиции изготовления древнерусских судов-однодревок восстанавливаются в экспериментах санкт-петербургских учёных в музее-заповеднике «Кижи»: изучена технология расширения бортов методами распаривания древесины осины над огнём и с помощью горячей воды. Герметизация швов конопаткой повторяет метод, появившийся на Северо-Западе Руси в XII веке.

Восстановление древнерусского костюма проводится методом реконструкции – им занимались многие археологи, историки и этнографы. С помощью наложения обнаруженных при раскопках деталей одежды на изображения людей на фресках и миниатюрах восстанавливается цельный образ костюма.

Погружение человека в условия, соответствующие определённой эпохе

Участник проекта «Один в прошлом» Московского агентства «Ратобор» Павел Сапожников в 2013 году в течение семи месяцев жил в одиночестве на хуторе в Подмосковье, используя только вещи, предметы и продукты X века. Избу он топил «по-чёрному», зерно перемалывал на ручной мельнице, время отмечал зарубками на доске. Правда, полного погружения не произошло, так как раз в 10 дней операторы проводили съёмки. Ценность эксперимента заключается в том, что он показал возможности человека, живущего наедине с природой – в условиях полного отсутствия внешней информации Павел стал лучше понимать природу и самого себя. И главное – люди после репортажей о Сапожникове заинтересовались прошлым и стали смотреть профессиональные каналы, представленные онлайн журналом «Прошлое».

«Живая археология» или опыт реконструкции прошлого

В отличие от стран Европы и Америки, где реконструкция или музеи под открытым небом имеют богатый опыт, в нашей стране это направление только набирает обороты. Занимаются им, в основном, организации, поставившие своей целью образовательные и познавательные задачи.

Активность в этом направлении проявляет уральский регион. В Челябинске работает Парк исторических реконструкций «Гардарика». По его проекту «Центр древнерусских ремёсел» проводятся практические опыты по кузнечному делу и средневековой металлургии, демонстрируется древнерусский быт. В Южно-Уральском Государственном университете работает лаборатория экспериментальной археологии. Выделяется деятельность Ассоциации «Археос», объединяющая археологов-экспериментаторов стран СНГ. На её мероприятия приглашаются видные учёные, которые помогают в реконструкции прошлого. Так, например, для образовательного живого урока были подготовлены реплики предметов одежды и вооружения русского воина X века.

Челябинский археолог Иван Семьян стал первым российским представителем во Всемирной ассоциации экспериментальной археологии и музеев (EXARC). Сейчас в EXARC входят многие российские профессиональные историки и археологи, которые стараются максимально приблизить условия проведения эксперимента к научным данным. В частности, члены ассоциации проверяют верность выводов известного археолога Бориса Александровича Колчина (1914-1984) о древнерусских топорах, КПД которых к XVI-XVII векам снизился примерно на 15 процентов по сравнению с IX веком. По мнению экспериментаторов, в IX веке большая сила удара топоров достигалась за счёт прямой формы топорища, но такие топоры имели высокую степень ломкости, поэтому в XVI веке топорище стало более надёжным, изогнутым, но сила удара топора уменьшилась.

Музеи под открытым небом открываются во многих регионах России, например, «Сваргас – столица варяжских земель» действует в Ленинградской области; «Витославлицы» в Новгородской области. Становятся популярными фестивали средневековой истории и культуры: Городецкое гульбище и «Времена и эпохи» в Московской области, «Бастион» в Карелии и многие другие.

Некоторыми исследователями высказывается мнение, что становлению экспериментальной археологии как самостоятельного научного направления в нашей стране препятствуют те учёные, которые опасаются, что эксперименты могут поставить под сомнение их выводы. Но, как известно, развитие науки невозможно остановить, эмпирическая археология находит своих исследователей, и археология непременно станет наукой, основанной на доказательствах.